Подобно ребёнку, постоянно оглядываешься назад.
Прячешь ноги, руки. Натягивая одеяло до тех пор, пока не покроет голову, замяв зазор над макушкой.

Затаившись, слушаешь его сиплое дыхание. Замерев каждой клеткой своего организма, в надежде на то, что он уйдёт. В надежде на то, что не вернётся. Ощущая с каждым мгновением лишь увеличивающийся напор его давления.

Размытые очертания приобретают чёткий контур. Далёкое эхо переходит в хищный рык за спиной. Смешанные пятна обретают живой взгляд.

Черпая вдохновение, и находя покой, потеряв контроль и попав под плетение строп.
Став загнанной в обитую клеть крысой, не видящей решёток.
Вспышка света на стене, глухой удар по потолку.
Сужающиеся стены, режущие до сухожилий углы.

Вместо воды — его кровь. Вместо еды — его плоть.

Никогда не признавал эффект бумеранга. Но, как и во всём, ошибся и на сей раз. 
Но не так, как могло бы показаться. Он, бесспорно, существует. И имеет место быть.
Но работает иначе. И при возвращении становится живым.

Убивая при ударе. Воскрешая при замахе.
До тех пор, пока не умрёт то, что управляет им.

То, что его родило.
Как и то, что его питает.

Мой мозг.